Об аптечном деле и месте провизора в российском обществе и фармацевтическом свете

Однако, никогда бы не подумал, что нашим профессиональным концом станет, непонятно откуда, свалившаяся на наши головы, бюрократическая машина Минздравсоцразвития и ее опричников в лице Росздравнадзора и Роспотребнадзора. 

Сегодня российская аптека и аптечное дело находится на грани истребления. Многие из граждан России даже не догадываются, что аптечное дело еще есть. Уверяю вас, только потому, что пока “петух не клюнул”. 

Между тем, исчезновение аптечного дела, как части фармацевтического рынка, опасно для Родины. 

Аптечное дело это единственный источник появления на свет уникальных лекарств по врачебным прописям, рецептурам и мануалам. Как же работают аптечные свечи на масле какао. Уникальная разработка российских ученых для восстановления кожи, легко изготовленная в аптеке, мазь \”синтозон\”. Не имеющая аналогов, проктологическая нифедипиновая мазь. Цитралевые педиатрические микстуры. 

В списке наших аптечных достижения почти 3000 только унифицированных прописей времен распада СССР, которым тоже, понятно, грозит скорое забвение. 

Я уверен даже, что совершается преступление. Так как российское аптечное дело со времен СССР обеспечивало лекарствами детей до 3 лет. Лекарства для этой группы пациентов фармацевтической промышленностью не производятся. 

Да, понятно, новых молекул мы не изготовим, но уверяю, российским аптекарям достаточно и старых открытий, комбинируя с которыми, вместе с врачами, мы делали чудеса. 

Даже не буду говорить, чтобы не накаркать, о роли аптечного дела в государстве, находящемся под идиотскими экономическими западными санкциями. Не думаю, что хоть у кого, есть гарантии и сейчас. 

Еще аптечное дело всегда обеспечивало широкий кадровый потенциал, так как советское и российское образование исторически готовила квалифицированных провизоров и фармацевтов. 

Аптечное дело было сутью и основой для фармацевтического образования в стране, со времен еще царской России. 

В России, практически, уничтожен целый сектор фармацевтической экономики, аптечное производство. 

Вопрос, конечно же, не в помощи мне, как предпринимателю, или поддержке отраслевого  сайта Provizor.Ru В плане, что мы обязательно свои мелкие бизнес- проблемы решим, двух, трёх нерадивых злодеев выведем на чистую воду. 

Вопрос  том, что против российской фармацевтической отрасли работает бюрократическая система, убивающая и бизнес, и производство. 

Что опасно для нас, убивают фармацевтическую специальность. 

Теперь это не просто слова, у нас есть неопровержимые доказательства. Когда в рамках заказной и по моему мнению, преступной “надзорной и контрольной” деятельности, исполнительный орган государственной власти становится оружием в чьих-то мелких интересах, против миниатюрного, незаметного, но чертовки нужного обществу, аптечного дела. 

Наша история про надзорные мероприятия и попытку разорения, остановки деятельности одной аптеки с мизерным оборотом это, господа, про всех. 

Представляем вашему вниманию свежую правоприменительную практику, о которой не узнать в рамках самых дорогих и модных, совместных с чиновниками, публичных конференций и слушаний.  

С этого года на российском рынке действует ряд Федеральных Законов, которые предусматривают в контрольно -надзорной деятельности риск- ориентированный подход. Что это значит. 

Федеральный орган исполнительной власти, в нашем случае Росздравнадзор, разработал для предприятий фармацевтического рынка классификацию по степени угрозы для населения. 

Как бы это не смешно звучало, почти все участники рынка отнесены, по непонятной для нас причине, к предприятиям со значительным рискам. 

Это значит,  что контролирующие отрасль органы могут проверять нас, внимание, раз в три года и использовать для этого стандарт, называемый проверка по чек- листам. Сделано это властями для того, чтобы не отвлекать нас в ходе проверок от ведения деятельности. 

Это теория.

Пусть вас не смущает присутствие большого числа фармацевтических компаний в реестре Генеральной прокуратуры из года в год. Законодатель упростил задачу составления списков для надзорных органов и дал возможность включать в график проверок на текущий год всех. 

Предоставив инструмент простого исключения предприятия из этого списка по письменному заявлению. Справедливо полагая, что руководители Росздравнадзора не станут тут злоупотреблять и превышать полномочия. Не тут то было. 

На мое заявление в адрес руководителя московского Росздравнадзора вообще ответа не было. Не было ответа на второе и на третье обращение. 

Не было ответа и на две последующие жалобы уже руководителю федерального ведомства.

Напротив, облеченные властными полномочиями, инспектора Росздравнадзора открыто заявляли, что могут проверять любое фармацевтического предприятия постоянно и в том объеме, в котором, им государственному надзору, хочется. 

Впрочем в первые дни проверки они не задумывались даже о законности своих действий. Их интересовали технологические процессы на производстве и наиболее популярные формы, копии с которых,  они успешно унесли с собой. Еще мне сообщили об интересе неких лиц к популярному препарату – нифедипиновая мазь, которую сегодня назначает каждый проктолог. Якобы имеется заявление об опасности этого препарата для жизни граждан из территориального органа Росздравнадзора по Орловской области. Другой фишкой прихода “контролеров” было выявление \”криминала\” при изготовлении детских сердечных сложных порошков, которые в России способны делать только в производственной аптеке. Сразу скажу, что после моего заявления руководителю Росздравнадзора, интерес к мазям, или детским порошкам проверяющие потеряли совсем. Ни слова, в том числе и в итоговых актах. Зато меня атаковали силы куда крупней беспринципные и наглее. Все возможные и невозможные нарушения на моем предприятии \”нашлись\”.