Провизор.Ру

Информационно аналитический портал

Здоровье дороже. Лечит или калечит антимонопольное Министерство?

Социалистическая экономика изначально строилась как предельно монополизированная (это сейчас признано одной из главных причин ее краха). Естественно, для новой России Министерство по антимонопольной политике жизненно необходимо.

\”Жизненно\” – не эффективный образ. Так, российский рынок лекарств – явно важный для жизни – формально выглядитвполне конкурентным: на нем изобилуют вроде бы самостоятельные оптовики, а уж розничная сеть и вовсе практически полностью приватизирована, так что на ней конкуренции более чем достаточно. Между тем, за всем этим изобилием и разнообразием стоят считанные международные монополии, практически польностью контролирующие не только российскую, но и мировую фармацевтику.

Более того, многие ранее независимые российские производственные и торговые предприятия постепенно попадают под контроль этих монополий. Так, даже в 1997-98 годах – когда российский рынок был несравненно менее привлекателен, чем сегодня, – с согласия Министерства по антимонопольной политике РФ контрольный пакет оптового ЗАО \”Фармснабсбыт\” приобретен американской корпорацией \”ICN Pharmaceuticals,Inc.\”, а группа \”Экохелп\” попала под контроль кипрской компании \”Galberth Enterprises Limited\”. Таким образом, оптовики оказываются не организаторами конкуренции между производителями, а всего лишь инструментом в их руках.

Между тем, в большинстве российских тендеров на крупные поставки лекарств участвуют не производители, а именно оптовики. Объясняют это чаще всего тем, что современные патенты на лекарства фактически гарантируют наличие единственного поставщика каждой лекарственной субстанции, так что конкуренция возможна только в мелких нюансах вроде видов расфасовки и графиокв подвоза препарата.

Однако все могущество патентной системы вовсе не исключает ни наличие многих веществ, отличающихся по эффективности несравненно меньше, чем утверждает реклама, ни освоения новинок независимыми производителями за считанные месяцы. Например, индийская фармацевтическая промышленность готова предложить любую новинку так быстро, что в этой стране монополия фактически недостижима. И правильная – антимонопольная, с целенаправленным привлечением независимых производителей из нескольких стран – организация конкурсов на российском рынке могла бы снизить цены на многие жизненно необходимые средства в несколько раз, до уровня, доступного любому российскому пенсионеру.

Областью приложения сил МАП могла бы стать и монополия самого правительства на многие решения, непосредственно влияющие на фармацевтический рынок. Например, недавнее скоропалительное, если не сказать больше, введение 10% НДС на лекарства, вопреки предварительным расчетам налоговиков, уже подняло цены на 15-25%%.

Другое властное решение принималось уже несколько раз – и каждый раз с самыми благими намерениями. Ограничение торговой наценки, казалось бы, должно снизить цены в аптеках. Но уже много раз проверено, что результат этого ограничения всегда один: из аптек исчезают дешевые препараты. Причина очевидна: если при продаже лекарства за рубль и за сотню аптека получает одни и те же 30%, то смысл возиться с рублевыми продажами просто исчезает: кому нужны 30 копеек, когда можно, убрав мелочь с витрин, получить сразу 30 рублей?

Именно поэтому в тех странах Запада, где торговая наценка ограничена, ее обычно устанавливают не в относительных, а в абсолютных цифрах. То есть, за продажу любого лекарства, независимо от его цены, аптека получает одну и ту же сумму. И это логично. Чтобы достать из ящика любые таблетки и пробить любой чек, нужны совершенно одинаковые усилия. А оборотные средства для закупки самих лекарств можно обеспечить методами, от величины торговой наценки почти не зависящими.

Бороться с подорожанием лекарств правительство пыталось и другими трюками. Так, уже несколько лет цены лекарств официально регистрируются в Министерстве экономики (и всех его наследниках). Но регистраторы не требуют ни обоснований, ни сопоставлений: цену в 10 и 100 рублей за один и тот же препарат зарегистрируют одновременно и независимо. Правда, чтобы не возиться с частыми перерегистрациями, производители стали закладывать в цену запас на инфляцию. Так что регистрация в единой, монопольной, государственной структуре привела к очередному подъему цен.

Полномочия МАП достаточны, чтобы повлиять на налогообложение, и на торговые наценки, и на регистрацию. Но чтобы решить проблему, надо ее, извините за грубость, хотя бы осознать.

Бороться с монополией могут и должны не только государственные структуры, но и сами потребители. Просто для этого силы обеих сторон должны быть примерно равны. То есть, требования потребителей надо сгруппировать.

К сожалению, в нашем МАП любая мысль о группировке считается крамольной. Например, в конце 1999-го в Татарстане создано объединение Таттехмедфарм, призванное свести в единую мощную структуру все государственные аптеки. За год удалось объединить около половины их. И этого хватило, чтобы снизить примерно с 12-15%% до 2-3%% отрыв цены в них от частных аптек и в то же время резко расширить ассортимент. Но уже в начале 2001-го МАП велело отменить объединение. Хотя частных аптек в республике куда больше, чем государственных, так что монополией там и не пахнет.

Увы, для МАП теория важнее практики. Так в Нижнем Новгороде оно отменило введеный местными властями минимум расстояния между аптеками – 500 метров. Аптек и впрямь стало больше. Но цены не упали. Ведь в городе уже было более чем достаточно аптек для покрытия всех потребностей горожан и цены определялись объективно необходимым уровнем издержек. Город это знал, МАП – нет.

Способы противодействия росту цен на лекарства ищут сейчас местные власти большинства субъектов Федерации. Ведь этот рост, помимо всего прочего, повышает вероятность фальсификации. Например, снижение концентрации действующего начала становится заметно выгоднее. Причем выявить этот способ подделки – иной раз смертельно опасный – довольно трудно. Лучше уж не доводить до соблазна.

Но любой способ противостояния подъему цен – от создания объединенных, эффективно конкурирующих структур до прямого дотирования – может вызвать недовольство МАП. И не только вследствие противоречий с теоретическими воззрениями руководителей Министерства. Но и потому, что Министерство это довольно регулярно оказывается просто инструментом борьбы против неугодных центру местных властей – например, татарских или московских. Уже много раз МАП в таких случаях принимало решение по классическому принципу \”Чем хуже – тем лучше\”.

В свое время Аристотеля спросили: почему он в своих трудах так часто противоречит своему учителю Платону. Аристотель ответил: \”Платон мне друг, но истина дороже\”. Увы, в деяниях Министерства по антимонопольной политике истины вообще слишком мало. Да и нет там мыслителей – ниего не поделаешь. Так что, берегите себя сами, не надеясь на проблески чиновничьего самосознания.

Илья Трубачев
\”Московский Комсомолец\”

6 февраля 2002 года

Loading